Федор Конюхов - Мои путешествия. Следующие 10 лет
Федор и я подошли к Нельсону. Бедняжка от усталости низко опустил шею и закрыл свой единственный глаз. Другой глаз, когда-то сильно поврежденный погонщиками во время тренировки, неожиданно закровоточил. Я аккуратно сняла с головы верблюда остатки шевелюры и положила шерсть в свою дорожную сумку. С лысой головой Нельсон напоминал большую мышку. Другие верблюды тоже изрядно истрепались в этом пути. Длинный переход ускорил процесс весенней линьки.
– Пройдет усталость, и они снова захотят в путь.
День отдыха
30 апреля 2002 года. Джилькита (Калмыкия, Лаганский район). День отдыха
После вчерашнего изнуряющего перехода мы решили дать отдых животным и себе.
В Джильките удалось испробовать на себе действие артезианской серной воды, той самой, которая горит, если ее поджечь. В день отдыха все от души наплескались в водном потоке, непрерывно бьющем из скважины.
День выдался тяжелым
1 мая 2002 года. Джилькита (Калмыкия, Лаганский район) – Артезиан (Калмыкия, Черноземельский район) – 45 км
Наступил новый день. Вся страна празднует 1 Мая, а мы, как обычно, отправляемся в путь. Вчера был день отдыха, но скорее для верблюдов, чем для нас.
Жара всех утомила, хочется отдохнуть от нее.
Я потеряла белый шарф, прикрывающий мое лицо от сильных лучей солнца. Погонщик Борис на своей лошади Мечте подобрал этот шарф в степи и вернул мне. В благодарность Федор подарил ему точно такой же для его жены Тани.
Этот день выдался тяжелым, путь завершили к закату солнца. Поменялся остановочный пункт маршрута. Вернее, одну стоянку караванщики решили миновать. В итоге вместо 25 километров прошли 45, восемь часов пути.
Верблюды скидывают шерсть
2 мая 2002 года. Артезиан (Калмыкия, Черноземельский район) – Кочубей (Республика Дагестан, Тарумовский район) – 24 км
08:30. Через несколько минут караван отправится в путь, чтобы пересечь границу между Калмыкией и Дагестаном. Вчера прошли около 45 километров, а сегодня нам идти чуть больше 20. Это займет всего около трех часов.
Рядом с нашей палаткой лежат Яшка и Борис. Верблюды хорошо отдохнули. Они паслись на сочных травах, и настроение у них доброжелательное. На наших глазах они скидывают густую шерсть, которая грела их зимой, и под ней виден мягкий пушок. В ближайшие дни погонщики приступят к стрижке животных.
Все просят на память кусочек верблюжьей шерсти. Люди берут его, делают веревочки, вешают их на запястье детям от сглаза, прячут клочок шерсти перед входом в дом.
В 09:35 караван подошел к границе с Дагестаном. Речка Кума – это граница между Европой и Азией. Много людей собралось нас встречать, некоторые пришли семьями, по двенадцать-пятнадцать человек.
Когда-то по этой земле через Дербент[112] ходили караванные торговые пути до самого Китая, а теперь многие, особенно дети, дивятся каравану. Кто-то спрашивает:
– Куда идет ваш табун?
Слово «караван» непривычно.
Местным жителям не верится, что и здесь водились верблюды.
Тут же слышны вопросы: «Для чего вы идете? Зачем?» Всегда находятся те, кто задает такие вопросы.
– А вы зачем живете на этой земле? – спрашивает в свою очередь Федор.
Зачем люди пашут землю, пасут овец? Разве можно дать этому объяснение?
В Дагестане живут люди тридцати трех национальностей, разные по культуре и вере, но все они мирно сосуществуют.
Движение в караване – работа мышц и отдых души. Это и есть гармония.
Жизнь верблюда в диких условиях
3 мая 2002 года. Кочубей (Республика Дагестан, Тарумовский район). День отдыха
Мы остановились недалеко от Кочубея. Численность жителей этого поселка – чуть больше четырех тысяч человек. Кочубей – Дагестан в миниатюре.
Возвращаемся в калмыцкие степи
4 мая 2002 года. Кочубей (Республика Дагестан, Тарумовский район) – Артезиан (Калмыкия, Черноземельский район) – 15 км
11:30. Караван покидает Дагестан. Из Азии в Европу, через реку Кума мы вновь переходим в калмыцкие степи.
Федор на Яшке ведет караван. Путь каравана сегодня недлинный. Пройти 15 километров – это как пропеть песню, легкую и стремительную.
Мы стремимся из города в степь. Природа человека противоречива. Он не может просто так слиться с природой, ему нужно действовать, создавать свой искусственный мир и быть в нем победителем.
Люди воюют не из-за веры
5 мая 2002 года. Артезиан (Калмыкия, Черноземельский район) – Андратинский (Калмыкия, Черноземельский район) – 25 км
Утро. По православному календарю сегодня Пасха, по гражданскому – День радио.
Путь проходит вдоль канала, и на одном из участков встретились рыбаки. Они сетями ловили сазанов, и мы купили у них несколько больших рыбин на уху.
В полдень караван сделал остановку на ферме у даргинцев[113].
– Верблюд – любимое животное пророка Мухаммеда, – говорит хозяин фермы Ахмед. – И почему люди воюют из-за веры? – удивляется он.
Ахмед – мусульманин, он ходил в Мекку, но уважает все веры.
Это не люди воюют, а их правители. И не из-за веры, а из-за стремления к богатству и власти.
Дождь лил всю ночь. Мы с Федором отказались спать в доме, предпочли палатку. Перед сном долго слушали, как стучат капли по тенту. Этот стук был то тихим и медленным, то ускорялся и звучал, как поток струй. Мы думали о наших верблюдах. Им, должно быть, неуютно и мокро, попоны намокли и не греют.
Утром показалось, что все промокло насквозь, но дождь и воздух были теплыми, и это нас спасало. Никто не замерз: ни животные, ни люди.
Земля – единая для всех
6 мая 2002 года. Андратинский (Калмыкия, Черноземельский район) – Яковлево (Калмыкия, Черноземельский район) – 34 км
Дождь прекратился необычайно быстро, а казалось, он зарядит надолго.
Караван остановился, чтобы поздороваться с чабаном и его детьми. Мы всегда это делали, приветствовали каждого чабана – подлинного хозяина степи.
При остановке Борис сразу же прижался к Алмазу. Я погладила мягкие и нежные носы этих верблюдов. Продолговатые и чуть морщинистые носы такие же бархатные на ощупь, как кожа младенца или шерстка молодого котенка.
В нашем караване верблюды держатся отдельно, лошади пасутся своим табуном.
Караван прошел уже больше трети пути
7 мая 2002 года. Яковлево (Калмыкия, Черноземельский район) – озеро Можарское (Калмыкия, Черноземельский район) – 39 км
Можно бесконечно наблюдать за тем, как верблюды аккуратно срывают своими мягкими губами траву и листья, перемешивая ароматную полынь с сочной люцерной и эфирными маслами джузгуна. Они берут с куста несколько листиков, с пучка зелени немного травинок и идут дальше. После них растение остается таким же пышным и свежим. Верблюды никогда не вырывают растение с корнем, едят лишь верхушки. Они настолько мягко ступают по земле, что трава, попадающая под их широкие ступни, тут же выпрямляется.
Обычно караван приходил на стоянку после полудня. В два-три часа дня он достигал намеченной цели, если путь не превышал 30–40 километров. Нас кормили обедом, ужином и завтраком. Нас встречали и провожали. Караван уже прошел больше трети пути, пятьсот с лишним километров, но каждый раз мы по-новому открывали для себя жителей степи.
Заходя в очередное селение, мы всегда спрашиваем:
– Как вы здесь живете?
– Хорошо живем.
Один пас, другой огородничал, третий рыл колодцы и развозил воду. Были и такие, кто умел разделывать туши баранов. Учителя и врачи находили здесь себе занятие. Каждый трудился для себя и для всех одновременно. Больницы и школы – для всех.
Найденыш
8 мая 2002 года. Озеро Можарское (Калмыкия, Черноземельский район) – Новый (Калмыкия, Черноземельский район) – 33 км
Сарсынбай нашел в степи малыша козленка. Черный, как ночь, и нежный, как котенок, тот безмятежно спал.
– Возьми, это тебе, – сказал он.
Очутившись на моих руках, малыш сразу же прижался к груди, спрятав свою маленькую кудрявую головку.
– Положи его на седло впереди себя, – посоветовал Федор. – Ты устанешь его все время держать на руках. Мы прошли только половину пути.
Я положила козленочка впереди себя на седло. От испуга он жалобно закричал, но когда я стала гладить его за ушками, чуть успокоился. Прошло совсем немного времени, и он с любопытством стал поглядывать на верблюдов, движущихся в караване.
Радость дороги
9 мая 2002 года. Новый (Калмыкия, Черноземельский район) – Светлый (Калмыкия, Ики-Бурульский район) – 25 км
Зажглись звезды.
Подошел Федор, сел рядом и, обняв за плечи, спросил:
– Как ты себя ощущаешь здесь? Не устала?
